ТЕОРЕТИЧЕСКОЕ ОСМЫСЛЕНИЕ ВОЛНОВОГО ГЕНОМА

Первые попытки решить эту задачу предприняли П.П. Гаряев и А.А. Березин из Отдела Теоретических Проблем РАН, а также А.А.Васильев, сотрудник Физического Института РАН.

В основу их теоретической конструкции были положены принципы когерентных физических излучений, голографии и солитоники, теория физического вакуума, фрактальные представления структур ДНК и человеческой речи.

Суть идей Гаряева-Березина-Васильева («ГБВ-модель») состоит в том, что геном высших организмов рассматривается как солитонный биоголографический компьютер, формирующий пространственно-временную структуру биосистем по волновому образу-предшественнику. При этом в качестве носителей полевых генов выступают волновые фронты, задаваемые геноголограммами, и так называемые солитоны на ДНК — особый вид акустических и электромагнитных полей, продуцируемых генетическим аппаратом самого организма и способных к посредническим функциям по обмену стратегической регуляторной информацией между клетками, тканями и органами биосистемы. Важно также и то, что голографические решетки, в том числе входящие в состав колебательных структур солитонов, являются лишь частным простейшим случаем кодово-образной информации, зафиксированной в хромосомном континууме организма. Что касается хорошо известных и детально изученных генов, кодирующих белки, то они занимают только около 1% от всей массы ДНК биосистем и выполняют свойственные им чисто вещественные функции по реплицированию РНК и белков. Основная же часть знаковых структур хромосом расположена в оставшихся 99%, которые считались «мусорными», т.е. якобы не выполняющими никаких генетических функций. Но именно эта большая часть хромосом анализируется в рамках ГБВ-модели как главная «интеллектуальная» структура всех клеток организма, включая головной мозг. Она работает на волновом, на «идеальном» (тонкоматериальном) уровне. Эта идеальная компонента, которую можно назвать супергеноконтинуумом, и является стратегической знаковой фигурой генома, обеспечивающей развитие и жизнь человека, животных, растений, а также их программируемое естественное умирание. Вместе с тем важно понять, что нет резкой и непреодолимой границы между генами и супергенами. Оба эти уровня кодирования образуют вещественные матрицы, но гены дают материальные реплики в виде РНК и белков, а супергены преобразуют падающие на них эндо- и экзогенные поля, формируя из них супергенознаковые волновые структуры. Более того, гены могут быть составной частью голографических решеток супергенов и регулировать их полевую активность.

Особого внимания заслуживает в ГБВ-модели обоснование единства фрактальной (повторяющей самою себя в разных масштабах) структуры последовательностей ДНК и человеческой речи. То, что четыре буквы генетического алфавита (Аденин, Гуанин, Цитозин, Тимин) в ДНК-«текстах» образуют фрактальные структуры обнаружено американцем Джефри в 1990 г. и не вызвало особой реакции. Однако, открытие гено-подобных фрактальных структур в человеческой речи, и не только в многобуквенных алфавитах русских и английских тектов, но и в последовательностях слов этих текстов, явилось неожиданностью и для генетиков, и для лингвистов. Тем не менее, это соответствует странному направлению в семиотике, называемому «Лингвистическая Генетика», которое изучает непонятную и необъяснимую точную приложимость законов Формальной Генетики к образованию межъязыковых и внутриязыковых слов-гибридов.

Становится очевидным, что принятое и уже привычное опережающее сравнение ДНК с текстами, имевшее преимущественно метафорический характер, теперь, после демонстрации единства фрактальной структуры ДНК и человеческой речи, вполне оправдано. Совместно с сотрудниками Математического Института РАН наша группа, главным образом усилиями М.Ю. Маслова, разработала модель фрактального представления естественных (человеческих) и генетических языков.

Мы считаем, что квази-речь ДНК обладает потенциально неисчерпаемым запасом «слов» и, кроме того, то, что было в одном масштабе рассмотрения ДНК-«текстов» «фразой» или «предложением» в другом масштабе превращается в «слово» или «букву». В этом проявляется в высшей степени свойственная генетическому аппарату информационная избыточность и, соответственно, помехозащищенность. Она в триединстве его структурно-функциональной организации — голографической, солитонной и фрактальной структурах. В этом пункте мы существенно расходимся с известными представлениями о ДНК-текстах как якобы состоящих только из 3-х буквенных слов-кодонов генетического кода.

Предлагаемая Фрактальная модель дает возможность тонкого количественного сравнения знаковой структуры любых текстов, в том числе генетических. Тем самым открывается реальная перспектива подойти к дешифровке лексики ДНК и, соответственно, к точному составлению алгоритмов речевого или квази-речевого обращения к геному любой биосистемы через аппаратуру, моделирующую волновые свойства генетического аппарата. Цель таких знаковых вхождений в неизвестные ранее семантические пласты генома все та же — лечение, продление жизни людей, создание полезных гибридов у растений и животных.

Практическая проверка ГБВ-модели в области «речевых» характеристик ДНК показала стратегически верную ориентацию исследований. Также как и в экспериментах Дзян Каньдженя нашей группой был получен эффект трансляции и введения волновой супергенетической информации от донора к акцептору. Но исследования продолжались, мы создали устройства — генераторы солитонных полей Ферми-Паста-Улама (ФПУ), в которые можно было вводить речевые алгоритмы, к примеру, на русском и английском языках. Такие вербальные структуры превращались в солитонные модулированные поля — аналоги тех, которыми оперируют клетки в процессе волновых коммуникаций. Организм и его генетический аппарат «узнает» такие «волновые фразы» как свои собственные и поступает в соответствии с введенными человеком извне речевыми рекомендациями.

Опасности волновой генетики

Подписи к рисункам